в этом отношении

Micare или, полнее, micare digitis - "мелькать пальцами" - название игры на угадывание, состоявшей в том, что двое играющих, держась левыми руками за противоположные концы палки, одновременно показывали друг другу определенное число вытянутых пальцев правой руки и выкрикивали при этом число, которое должно было совпасть с суммой чисел пальцев, показанных обоими партнерами. Игра эта и в настоящее время распространена в Италии под названием мора, или морра.

ср. Петроний, "Сатирикон"; 44: Memini Safinium: tunc habitabat ad arcum veterem, me puero, piper non homo. Is quacunque ibat, terram adurebat. Sed rectus, sed certus, amicus amico, cum quo audacter posses in tenebris micare. "Помню я Сафиния. Жил он - я еще мальчишкой был - вот тут, у старых ворот: перец, а не человек, куда бы ни пошел, земля под ним горела! Но прямой, но надежный, друзьям друг - с таким можно впотьмах в морру играть" (Перевод под ред. Б. И. Ярхо)

Ílli róbur et áes triplex

Círca péctus erát, quí fragilém truci

Cómmisít pelagó ratem

Prímus

Знать, из дуба иль меди грудь

Тот имел, кто свой хрупкий челн

Вверить грозным волнам дерзнул

Первый.

Ést modus ín rebús; sunt cérti dénique fínes,

Quós ultrá citráque nequít consístere réctum.

Мера должна быть во всём, и всему, наконец, есть пределы Дальше и ближе которых не может добра быть на свете.

(Перевод М. Дмитриева)

ср. Плавт, "Пуниец", I, 2, 238-40:

Itást. Ver(um) hóc unúm tamen cógitáto:

Modust ómnibús rebús, soror, óptimum hábitu:

Nimi(a) ómniá nimi(um) éxhibént negót(i) homínibus éx se.

Да, да. Обходном ты, однако подумай:

Для всякого дела спасение - мера.

А мера где превышена, - труд лишний человеку.

(Перевод А. Артюшкова)

ср. Гораций, "Послания", I, 18, 9:

Vírtus ést mediúm vitiór(um) et utrímque redúctum

Доблесть в средине лежит меж пороков равно удаленных!

Марциал, "Эпиграммы", I, 13:

Cásta suó gladiúm cum tráderet Árria Páeto,

Quém de vísceribús strínxerat ípsa suís,

"Sí qua fidés, vulnús quod féci nón dolet", ínquit,

"Séd quod tú faciés, hóc mihi, Páete, dolét".

Передавая кинжал, непорочная Аррия Пету,

Вынув клинок из своей насмерть пронзенной груди,

"Я не страдаю, поверь, - сказала, - от собственной раны,

Нет, я страдаю от той, что нанесешь себе ты",

I 1. ā, ab, (преим. перед te) abs praep. cum abl. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. II ā! = ah! III ā-, ab, abs- IV a- = ad-

I ātus sum, ārī depon. [ minae I ] II minor, minus [compar. к parvus ]

1) меньший

quod in re majore valet, valeat in minore C — то, что имеет силу в отношении большего, должно иметь силу и в отношении меньшего (т. е. части)

Asia minor Just — Малая Азия

2) (тж. minor natu C) младший

m. annis sexaginta C — моложе 60 лет

3) более слабый

certare m. H — слишком слабый, чтобы состязаться

4) более дешёвый ( minoris vendĕre C)

5) менее ценный, худший ( aliquid minoris ducere Sl). — см. тж. minores

opposition, contradictory - противоположность, противоречие; состоит из утверждения и отрицания одной и той же вещи; Аристотель говорит (An. Pri. I, c. 5, 27a29-30): "Под противолежащей я понимаю, что если общая посылка отрицательная, то частная утвердительная; если же общая утвердительная, то частная отрицательная". Это свойственно контрадикторной противоположностью. Аристотель отмечает (An. Pri. II, c. 8, 59b9-11): "Под противолежащими друг другу [по противоречию] я подразумеваю "быть присущим всем" и "быть присущим не всем", а также "быть присущим некоторым" и "не быть присущим ни одному"; под противоположными друг другу - "быть присущим всем" и "не быть присущим ни одному", а также "быть присущим некоторым" и "не быть присущим некоторым". В более широком смысле различаются четыре вида противоположности (см. Аристетель, Met. Y, c. 10, 1018a20-1018b19): контрадикция (противопоставление бытия его отрицанию, как белое и не-белое); обладание и лишенность (наиболее различающиеся между собой свойства, наличие которых возможно в одном и том же носителе, как зрение и слепота); контрарность (абсолютное противопоставление двух вещей, как сладкое и горькое); относительность (противопоставление двух существо, имеющих отношение друг к другу, как отец и сын). Две крайние точки, от которых идет развитие и разложение - это противоположности. Аристотель устанавливает отношения между видами противоположностей (Met. X, c. 4, 1055b1-29): "Если же виды противолежания - это противоречие, лишенность, противоположность и отношение, а первое из них - противоречие и у противоречия нет ничего промежуточного, тогда как у противоположностей оно возможно, то ясно, что противоречие и противоположность не одно и то же. Что же касается лишенности, то она есть некоторого рода противоречие: ведь обозначают как лишенное то, что чего-то лишено либо вообще, либо в некотором отношении, или то, что вообще не в состоянии обладать чем-то, или то, что, будучи по природе способным иметь его, его не имеет (мы говорим здесь о лишенности уже в различных значениях, как это разобрано у нас в другом месте); так что лишенность - это некоторого рода противоречие, иначе говоря, неспособность, точно определенная или взятая вместе с ее носителем. Поэтому у противоречия нет ничего промежуточного, но у лишенности в каких-то случаях оно бывает: все или есть равное, или не есть равное, но не все есть или равное, или неравное, разве только то, что может быть носителем равенства. Так вот, если разного рода возникновение для материи происходит из противоположного и исходным служит либо форма и обладание формой, либо некоторая лишенность формы, или образа, то ясно, что всякое противоположение есть некоторого рода лишенность, но вряд ли всякая лишенность есть противоположение (и это потому, что вещь, лишенная чего-то, может быть лишена его не одинаковым образом): ведь противоположно [только] то, от чего изменения исходят как от крайнего. А это очевидно также из наведения. В самом деле, каждое противоположение содержит лишенность одной из противоположностей, но не во всех случаях одинаково: неравенство есть лишенность равенства, несходство - лишенность сходства, а порок - лишенность добродетели. И различие здесь бывает такое, как об этом было сказано раньше: в одном случае имеется лишенность, когда нечто вообще лишено чего-то, в другом - когда оно лишено его или в определенное время, или в определенной части (например, в таком-то возрасте, или в главной части), или повсюду. Поэтому в одних случаях бывает нечто промежуточное (и человек, например, может быть не хорошим и не плохим), а в других - нет (необходимо же числу быть либо нечетным, либо четным). Кроме того, одни противоположности имеют определенный носитель, а другие нет. Таким образом, очевидно, что всегда одна из противоположностей подразумевает лишенность [другой]; но достаточно, если это верно для первичных противоположностей и их родов, например для единого и многого: ведь все другие противоположности сводятся к ним".

thing - вещь; по Авиценне, чтойность или сущность это то, что есть (ens). По Фоме (In lib. I Sent. d. 25, q. 1, a. 4 sol): "Существует две точки, которые следует полагать в вещах, а именно, ее сущность и причину, а также ее бытие; имя вещи берется из сущности. Поскольку сущность может иметь бытие двояко в единичности, которая находится за пределами разума и то как она понимается в разуме интеллектом, следовательно имя вещи относится одновременно и к тому, что существует в уме, так вещь [res] происходит из знания [reor], и к тому, что существует за пределами ума, поскольку о вещи говорится как о познанной [ratum] и существующей в природе". И еще (In lib. II Sent. d. 37, q. 1, a. 1 sol): "Имя вещи берется в двух смыслах: так то называется вещью, что имеет известное бытие в природе, это называется (епs)_ "то, что есть", поскольку она есть, имеет свое бытие. Так как вещь познается через ее сущность, то ее имя становится известным всем, кто оказывается вовлеченным в процесс познания и мышления, в том смысле, что вещь [res] проистекает от знания [reor], и в этом смысле говорят о вещи как о разумной [res rationis], о которой говорят, что она не имеет познанного бытия в природе, в отношении которого могут иметь место формы отрицания и лишенности, которые также называются вещами разума [entia rationis]".

Платон, "Федон" (диалог о бессмертии души) (говорит Сократ):

если вы меня послушаетесь, то меньше будете думать о Сократе, а больше истине.

Аристотель, критикуя в "Никомаховой этике" учение об идеях, говорит, что это для него тягостная обязанность, так как это учение дано его друзьями. "И все же, - добавляет он, - ради соблюдения истины мы должны отклонить и то, что близко нашему сердцу: нам дорого и другое, но наш долг - отдать предпочтение истине" (I, 4, 1096 и 14).

Так как под друзьями здесь подразумевается Платон, то отсюда и возникла поговорка в ее приведенной выше латинской форме.